Страны "третьего мира" традиционно с настороженностью относятся к концепции гуманитарной интервенции, рассматривая ее как инструмент экспансионистской и неоколониалистской политики западных держав. Это недоверие не безосновательно, и его корни уходят в историю, когда бывшие колониальные державы использовали защиту прав человека как предлог для вмешательства во внутренние дела своих бывших колоний. Одним из наиболее ярких примеров такого вмешательства стали события в Конго в 1960-х годах.
Республика Конго, ранее колония Бельгии, обрела независимость 30 июня 1960 года. Однако уже в первые дни после провозглашения независимости в стране начались массовые беспорядки. Эти волнения были вызваны восстанием некоторых подразделений конголезской армии против бельгийских военных, оставшихся в стране. В результате беспорядков произошли акты насилия, направленные против европейского населения, в частности, бельгийцев. В ответ на эти события Бельгия, несмотря на протесты нового конголезского правительства, направила свои войска в страну, заявив, что цель этой операции — защита и эвакуация европейцев.
Действия Бельгии вызвали панику среди местного населения и привели к экономическому хаосу. В условиях нарастающего насилия президент и премьер-министр Конго 12 и 13 июля обратились в ООН с просьбой о срочной военной помощи для защиты национальной территории от внешней агрессии. В ответ на этот призыв 14 июля Совет Безопасности ООН принял резолюцию, призывающую Бельгию немедленно вывести свои войска и уполномочившую Генерального секретаря ООН принять необходимые меры для предоставления военной помощи Конго.
Менее чем через 48 часов контингенты войск ООН, предоставленные рядом стран, в основном из Азии и Африки, начали прибывать в Конго. Эти силы подчинялись Генеральному секретарю и не должны были вмешиваться во внутренние дела страны, что стало своеобразной контрмерой против "гуманитарной интервенции" Бельгии.
Этот эпизод интересен тем, что демонстрирует редкий в период Холодной войны консенсус в Совете Безопасности ООН о недопустимости использования гуманитарной интервенции как средства насильственного вмешательства во внутренние дела государства. Он также подчеркивает, что страны "третьего мира" имеют основания для недоверия к таким интервенциям, которые часто маскируются под защиту прав человека, но на деле могут служить интересам более сильных держав.
Современные реалии подтверждают, что недоверие к гуманитарной интервенции сохраняется. Страны, пережившие колониальное прошлое, все чаще выражают опасения, что вмешательство извне может привести к новым конфликтам и дестабилизации.
Это недоверие также отражает более широкий контекст международных отношений, где вопросы суверенитета и вмешательства остаются актуальными и вызывают горячие споры.
Таким образом, история показывает, что гуманитарная интервенция может быть использована как инструмент для достижения политических целей, что подрывает доверие к международным институтам и усиливает противоречия между государствами. Важно учитывать эти уроки, чтобы избежать повторения ошибок прошлого и обеспечить более справедливый и уважительный подход к международным отношениям.
